На прием приходят мама с сыном 10 лет. Мама жалуется, что ребенок «отбился от рук»: из послушного мальчика превратился в своенравного и неуправляемого. Не слушается няню и учительницу, саботирует задания.
Я смотрю на мальчика: чудесный адекватный живой мальчик, бледный немного.
Начинаем выяснять — выясняется, что нет у парня ни свободной минуточки: всегда кружки, уроки и дополнительные. И дома жесткая дисциплина: нужно вовремя встать, умыться, заправить кровать и прочая… вовремя. А парень бузит — что есть следствие ментального напряжения.
Хорошо зная о том, что все детские напряги — отражение напрягов взрослых, начинаю исследовать маму.
Выясняем, что мама растит его одна без папы и БЕСПОКОИТСЯ, чтоб он вырос хорошим успешным человеком. Поэтому и нагружает его и создает строгую атмосферу, даже няню нашла соответствующую.
Работаем в провокации, с мамой. Прошу маму подумать, как она беспокоится за успешность сына и за то, что о них подумают люди, как его воспримет социум.
Мама старается, я работаю.
А пацана разобрало. Он вдруг начал скакать по кабинету козленком, живописуя все мамины страхи, «теперь то уж точно о них Бог весть что подумают». Я работаю. Кто был у меня в Мастерской, знает, что в моем кабинете возле входа есть две колонны под потолок. И вот он взлетает по одной из них наверх и сидит там, как обезьянка, размахивая руками.
Мама в шоке несколько секунд, и тут релиз. Мы начинаем смеяться, и мамины глаза светятся, лучатся любовью, любовь прямо течет из них и на лице появляется мягкость вместо тревоги. «Вы понимаете, что вы чувствуете к нему сейчас?» — спрашиваю. «Да», — отвечает мама. «Старайтесь чаще возвращаться к этому ощущению».
Парень скользит вниз с колонны и победоносно вопиет: «Пресвятой доктор Галина!» Занавес.